Русский классицизм оптом и в розницу
Константин Михайлов
Белевская епархия Русской православной церкви и тульский региональный комитет по охране памятников пытаются остановить торговлю каменной церковью Дмитрия Солунского первой половины XIX века в селе Завалово. Объявление о продаже – «Церковь. Здание, 166,2 м2» – появилось в декабре на популярном ресурсе Avito и, разумеется, вызвало немедленный скандал. «Продается церковь Дмитрия Солунского в Одоевском районе в Тульской области, расположена на берегу реки Упа. Кирпичная однокупольная церковь в стиле классицизма, близкая к образцовым проектам», – гласило объявление на сайте, составленное не без знания предмета. К прилагался также земельный участок в 1345 квадратных метров. За все это просят 450 тысяч рублей.
Сейчас объявление снято с публикации, и идет разбирательство.
Как сообщают СМИ, объявление о продаже храма Дмитрия Солунского в Завалове разместил некий Андрей, который рассказывает, что церковное здание принадлежало бизнес-вумен Наталии Игоревне Купрюхиной, а теперь выставлено на торги в связи с банкротством. Андрей же «выложил объявление о продаже, потому что ему «стало жалко» здание церкви и он не может выкупить его сам».
Согласно изысканиям информресурса «Спектр», частная собственница храма – уроженка города Тулы, 1987 года рождения, банкротом была признана в 2019 году, тогда же была проведена оценка ее имущества. Земельный участок и здание церкви оценили в 460 тысяч рублей, при этом храм в документах фигурирует как «нежилое здание, склад-церковь».
Согласно данным из открытых источников, в 2013 году женщина по имени Наталья Игоревна Купрюхина организовывала сбор средств на помощь бездомным животным в Тульской области. Женщина с такими же данными в том же году значится учредителем частной охранной организации «Мир», которая была ликвидирована в январе 2020-го.
После того, как сообщения о торговле храмом появились в тульской прессе, представители Русской православной церкви стали заявлять о решимости заблокировать сделку по продаже храма. Председатель информационного отдела Белевской епархии священник Андрей Бухтояров заявил журналистам: «Епархия совместно с региональным комитетом по охране памятников занимается этим вопросом. Мы ждем ответа от министерства культуры Тульской области о статусе здания и о законности такой его передачи от собственника к собственнику». Священник добавил, что церковь может претендовать только на те храмовые здания, которые находятся в федеральной, региональной или муниципальной собственности. В областной Инспекции по госохране объектов культурного наследия пока не комментируют ситуацию.
Относительно статуса – между прочим, можно не ждать ответа из Тулы, а заглянуть на официальный сайт Минкультуры РФ, где в данных Единого госреестра памятников значится, что церковь Дмитрия Солунского в Завалове построена в 1836–1843 гг. и является объектом культурного наследия регионального значения. Она поставлена под госохрану решением Тульского облсовета еще в апреле 1969 года.
Торговля церквами в России наших дней воспринимается, конечно же, как из ряда вон выходящее, почти кощунственное явление. В нынешней Европе, кстати, частное владение бывшими храмами, лишившимися общин, и их использование в самых неожиданных целях – не вызывает особого ажиотажа. И в Риме, например, попадаются церкви, превращенные в магазины и ресторации, а в богобоязненной Испании, как мы однажды писали, в бывшей церкви можно встретить даже скейтинг-ринг. Но в Европе с храмами не творили того, что делали в коммунистической России ХХ века, поэтому и восприятие подобных вещей совсем другое, гораздо более спокойное.
А вот в России после 1991 года такие способы использования церквей, как репетиционная мастерская «Союзгосцирка» в столичном храме Рождества Богородицы в Путинках (да-да, было такое, под сводами на трапециях раскачивались), быстро стали казаться невозможными. Не говоря уж о фабриках в храмах, тюрьмах и скотобойнях в монастырях – обычное дело для советских времен. Да что там, даже выселение музеев и картинных галерей ради возрождения храмов воспринимается общественным мнением, за редким исключением, с олимпийским спокойствием.
Однако же скандальные истории с торговлей храмовыми зданиями, приватизированными предпринимателями, возникают в последние годы с незавидной частотой.
В 2014 году, например, стала широко известна история с продажей барочной церкви Рождества Богородицы (XVIII в.) на Чистых прудах в Кашине Тверской области, которую частный инвестор намеревался преобразовать из кинотеатра в гостиницу. Этот казус обсуждали (не без участия автора этих строк) даже на Общественном совете Минкультуры РФ, но в итоге представители федеральной и региональной госохраны памятников развели руками: объект не имеет охранного статуса, вмешаться не можем.
В мае 2015 года наш сайт поведал о продаже частной фирмой классического Преображенского храма 1820-х годов в подмосковном селе Нестерово. Колорита этой истории добавляло то обстоятельство, что при храме был действующий приход и проводились службы, т.е. продавали церковь с прихожанами.
В том же году мы обнаружили подобную историю в Вологодской области – там храм Михаила Архангела в селе Нелазском близ Череповца (конца XIX в.) хоть и стоял без службы, зато продавался как «помещение свободного назначения».
Осенью 2016 года «Хранители Наследия» рассказывали о продаже Сретенской церкви 1779 года в Кинешме Ивановской области за 248 тысяч 337 рублей 76 копеек.
В ноябре 2018 года мы сообщали о продаже частному предпринимателю Казанской церкви XVIII века в Бежецке Тверской области. Она попала в районную программу приватизации.
Наконец, в декабре 2020 года в СМИ сообщалось о торговле очередной классической церковью – Рождества Богородицы (1802 г.) в селе Шелемишеве Рязанской области. Она была в свое время приватизирована в качестве корпуса местного молокозавода, вместе со всем предприятием.
Список таких примеров можно продолжить, но дело не в их количестве. Дело в качестве управления культурным наследием.
В данном конкретном случае оно проявляется вот как.
Когда на каком-нибудь сайте распродаж или в СМИ в очередной раз появляется информация о купле-продаже храмовых зданий – раздается крик «Не тронь святого!» и начинается операция по изгнанию торгующих из храмов – собственно этими храмами. В ней активно участвуют церковные и государственные структуры, а вслед за ними и общественность. Продавцов и покупателей обвиняют чуть ли не в святотатстве, во всяком случае – в полнейшей бездуховности.
При этом почему-то никто не вспоминает о том, что приватизировали эти бывшие храмы отнюдь не в советской России, а в самой что ни на есть современной. И об ответственности госслужащих, органов власти и органов охраны памятников за такую приватизацию, без малейшего учета ценности и особой духовной значимости распродаваемого госимущества, никогда вопросов не возникает. Конечно, в России храмов много, но ведь не миллионы же их. Что за проблема – проверять списки подлежащего приватизации госимущества, сравнивать их с госреестром памятников – и против храмовых строчек помечать: приватизации не подлежит, передать епархии?
Но главная-то беда в том, что до момента возникновения скандала ни государственные, ни общественные, ни церковные структуры, как правило, не проявляют ни малейшей заботы об изуродованных или разваливающихся храмах. (Увы, в отличие от тех, что заняты государственными музеями или культурными учреждениями и худо-бедно обустроены и отремонтированы.) А вот если кто купит или приватизирует не нужный государству храм – защитников духовности объявляются целые рати.
Что же касается Дмитриевского храма в Тульской области, то для его спасения не требуется изобретать велосипед.
Формально он не подлежит «церковной реституции» по закону 2010 года, поскольку находится в частной собственности. Однако государству и епархии, если они хотят возродить этот храм и воспрепятствовать его свободному хождению по рукам в качестве объекта недвижимости, нет необходимости прибегать к пресловутому «административному ресурсу». Достаточно воспользоваться вполне стандартной и законной процедурой изъятия памятника архитектуры у собственника, который о нем не заботится, не восстанавливает. Она предусмотрены базовым Федеральным законом о культурном наследии 73-ФЗ.
Для желающих встать грудью на защиту частных предпринимателей поясню, что изъятие памятника архитектуры в терминах 73-ФЗ – это принудительный выкуп. По договорной цене.
Информация к размышлению: проект бюджета Тульской области на 2021 год предусматривает, например, такую жизненно необходимую статью, как «распределение субвенций местным бюджетам для осуществления отдельных государственных полномочий по созданию административных комиссий». Цена вопроса – 21 млн 647 тыс. рублей.
С такими расходными статьями и на выкуп Дмитриевского храма можно наскрести, не прибегая даже к сложным процедурам. А уж потом передать епархии – хоть по закону о реституции, хоть в безвозмездное пользование.
Досье. В селе Завалово до 1836 г. стоял деревянный храм Димитрия Солунского, выстроенный «неизвестно когда». В 1836–1843 гг. обветшавшая деревянная церковь была заменена каменной, построенной «на средства прихожан и доброхотных дателей». В 1852 г. к храму была пристроена каменная колокольня, а в 1859–1866 гг. был сооружен придел во имя Иоанна Предтечи. Основной объем храма имеет форму четверика с круглым барабаном, увенчанным куполом. в интерьере сохранились остатки росписей с изображениями святых.
P.S. Последние новости: в Москве на продажу выставлен Никольский старообрядческий храм начала ХХ века Николо-Рогожской общины, некогда изысканный памятник «церковного модерна».
Источник: Хранители Наследия
