Дорогой Георгий Гаврилович, получила Ваше письмо от 7 окт[ября], в котором Вы еще пишете о предстоящей Вам аудиенции у короля Александра, а уже страшная и скорбная весть о злодейском убийстве¹ дошла до нашей горной обители.
Тяжко, очень тяжко было читать строки, повествующие о совершенном преступлении. Вечная память светлому герою и мученику! Горе славян – наше горе! Тяжка утрата эта и для Франции. Ведь она теряет вернейшего и лучшего союзника! Можно ожидать тяжких последствий этого страшного злодеяния. Беспокоюсь очень за наших друзей в Югославии. Со смертью своего Покровителя и лучшего Друга многим будет очень тяжко. Яма со всеми своими отбросами разверзнется перед ними, и обезьяньи повадки усилятся во всей стране. Тяжкие времена предстоят Балканам. Какой бич – эта шайка международных террористов. Не амнистировать их нужно, но уничтожать! Только что прочли в местных газетах, что гнусный убийца совершил уже раньше два убийства в Болгарии и получил амнистию (по случаю какого-то дворцового торжества), после чего он сейчас же записался в международную организацию террористов! Пора бы понять, что люди эти – одержимые и маньяки, и нельзя рассматривать их как человеческие существа. Именно, в них ничего человеческого нет. Они – слепые орудия разрушительных сил. Ведь итальянец, стрелявший в Рузвельта, показал, что он ничего не имеет против самого Рузвельта, просто он хотел убить какого-нибудь главу государства. И ведь этот преступник по законам страны не был бы отправлен в ссылку на тот свет, если бы мэр г. Чикаго, в которого попала предназначенная Рузвельту пуля, оправился бы от поранения²! Отсидев свой срок и, может быть, тоже попав под какую-либо амнистию, этот тип снова принялся бы за цель своего существования – служить орудием для темных сил. Пора бы дружными общими усилиями начать искоренять все гнойные и смердящие язвы нашего времени, разлагающие организмы всех стран. Слов нет выразить все возмущение и горе, испытываемое мною. Ушел лучший друг всех истинно русских! Вероятно, Вы послали прочувствованные телеграммы от нашего Центра как в Сербию, так и франц[узскому] правительству по случаю смерти Барту.
Сообщите мне, пожалуйста, что представляет из себя заместитель Барту? Мне что-то припоминается его фамилия в связи с социалист[ическими] партиями. Если так, то мало надежды на немедленное проведение благородной идеи Пакта. Но, принимая во внимание, что правительства во Франции так быстро меняются, мы не должны ослабить наших действий, наоборот, еще усилить их. Радовалась Вашему сообщению о возможности присоединения Венгрии к Пакту. Может получиться весьма любопытная картина принятия Пакта малыми странами под водительством одной великой Державы – С[евероамериканских] С[оединенных] Шт[атов]³. Это тоже знамение времени, зрячие очень подмечают эти вехи будущего. Все уходящее не примыкает ни к одной строительной идее. Также сообщенная Вами формула Мет[ерлинка]⁴, конечно, так прекрасна, что при каждом случае она может быть произносима. Мир так нуждается в прекрасных формулах. Имеете ли Вы все вырезки америк[анских] газет со статьей Н.К. о строительстве новой страны М[аньчжурии]? Статьи эти были и в амер[иканских] и в русско-американск[их] газетах. Я просила переслать их Вам для Ваших друзей. Получили ли Вы их? Имеете ли Вы сведения о движении Пакта в Прибалтийских странах? Списываетесь ли Вы для согласованных действий по этому вопросу с г-ном Стурэ? Он очень деятельный президент Общ[ества]. Все опасения относительно предательского гнезда в Рев[еле] подтвердились. Икс[куль] выдал своего ближайшего помощника, чтобы войти в большее доверие. Свое внимание они устремили сейчас, по-видимому, на д-ра Ас[еева], надеясь доставать сведения через него, ибо тот убежден в благонадежности Икс[куля]. Предупредите его об Икс[куле]. Я уже написала ему об осторожности, но повторить никогда не мешает. Письмо Ваше к А[ртуру] П[еалю] – то, что нужно. По получении ответа, пожалуйста, уведомите меня. Очень важное обстоятельство, что г-н Икс[куль] для своего общ[ества] «Круг Мысли» воспользовался Знаком Музея. Прошу Вас сообщить мне, зарегистрирован ли этот Знак за нашим Обществом в Париже? В Америке на этот Знак взят копирайт, но я не знаю, как обстоит дело в других странах. Так, я написала г-ну Стур[э], прося его зарегистрировать этот Знак во всех трех Приб[алтийских] странах. Недопустимо, чтобы сомнительные организации прикрывались нашим Знаком. Вообще, мы должны быть очень осторожны с новыми группами. Так, в Приб[алтийских] странах они должны иметь апробацию К[арла] Ив[ановича] и чартр из Ам[ерики] на право Им[ени] и Знака, иначе мы расплодим такие ячейки, от которых потом не отделаемся. Буду ждать Вашего ответа и на этот крайне важный и спешный вопрос. По получении Вашего ответа предпримем совместные шаги для ограждения Имени и Знака.
Сейчас получили сведение, что и Гватемала присоединилась к Пакту и через несколько дней будет получена и соответствующая бумага от Чили, ибо согласие правительства уже дано. Также появилось интервью мин[истра] Уоллеса о Пакте с прекрасными формулами. Надеюсь, что оно будет выслано Вам из Америки. Нам нужно собирать каждое подкрепление. Прочла Ваши репорты и письма. Именно, дорогой Георгий Гаврилович, продолжайте также достойно нести знамя нашего Центра. Ваш ответ Тюльпинку превосходен. Как обстоит дело со знаками? Были ли они переданы г-ну Лемар[иесу] и бар[онессе] Ле Жен? Также все сделанное Вами по линии г-на Хорша крайне полезно отзовется на всех делах. Я знаю все переживаемые Вами трудности. Но напряжение наше и всех сотрудников ужасно. Перед великой Победой все силы должны быть напряжены до крайних пределов, таков закон. Победа соизмеряется по силе сопротивления. И всегда тьма сгущается перед рассветом. Но, дорогой Георгий Гаврилович, за горами уже брезжит Свет. Нам, живущим на высотах, он уже виден. Я Вам писала о двух-трех тяжелых месяцах по своему усмотрению, но теперь должна внести некоторую поправку в это утверждение. На основании слов Вл[адыки] – нужно прибавить к этому времени еще несколько месяцев, а затем придет Помощь и великая Победа. Потому напряжем все наши силы и будем радостно творить.
Вы, конечно, уже получили брошюрку о Пакте из Х[арбина], где образовался тоже Комитет Пакта. Н.К. в каждом письме просит, чтобы поддерживались самые лучшие, но и достойные отношения с друзьями, ведь обезьяны всюду стремятся портить и, конечно, как всегда, действуют через ставленников.
Как здоровье Гавриила Григорьевича и Вашей маман? В нашей Аюрвед[ической] медицине есть хорошие средства против катаракты, но, конечно, не знаю, как западные просвещенные доктора отнесутся к ним. Передайте м[адам] де Во мой самый сердечный привет и соболезнования по поводу двойной утраты, понесенной ее прекрасной и любимой нами Родиной.
Шлю Вам силы для последнего напряжения. Победа будет велика, так Сказано. В субботу вышлю Вам немного мускуса, как сэмпл⁵. Передайте мои лучшие, самые сердечные пожелания Вашим родителям. Так и дойдем до дня радостного строительства.
Получила письма от кн[ягини] Е.К.Четвертинской и М.Тарасова. Передайте Е[катерине] К[онстантиновне], что была очень тронута ее письмом и с ближайшей почтой отвечу, а пока шлю мои лучшие [мыс]ли. Е[катерина] К[онстантиновна] всегда живет [в] памяти и сердце моем.

[1] В 1934 г. во время своего визита во Францию король Югославии Александр I Карагеоргиевич был убит в Марселе террористом, действовавшим по поручению Внутренней македонской революционной организации (ВМРО) и хорватских усташей Анте Павелича, при тайной поддержке со стороны правительств Италии и Венгрии. Вместе с ним погиб министр иностранных дел Франции Жан Луи Барту.

[2] 15 февраля 1933 г. во время встречи Ф.Рузвельта с жителями Майами один из присутствующих стрелял в него, но смертельно ранил стоявшего рядом с президентом мэра Чикаго Антона Сермака, при этом пострадали еще четыре человека. Стрелявший, безработный каменщик итальянского происхождения Джозеф Зангара, признался, что хотел убить Г.Гувера, а поскольку тот отсутствовал, он стрелял в Рузвельта. За убийство Сермака Зангара был казнен на электрическом стуле.

[3] САСШ – распространенное в публикациях на русском языке название Соединенных Штатов Северной Америки.

[4] Е.И.Рерих отмечает точность и правильность многих высказываний М.Метерлинка. Возможно, здесь имеется в виду следующее: «Россия была бы спасена, если бы проф[ессор] Рерих стал ее Вождем» (Рерих Е.И. Письма. М.: МЦР, 2000. Т. 2. С. 145).

[5] Sample (англ.) – образец.