Дорогой Михаил Александрович,
Только что я предложил Вам установить обмен письмами через две недели, как сама жизнь потребовала еженедельного обмена. Дело в том, что мадам де Во в своем самом последнем письме пишет, что Тюльпинк ждет от Америки сообщения, что они будут финансировать задуманную им выставку. По этому поводу и хочу знать Ваше суждение. Прежде всего, не думаете ли Вы, что Тюльпинк как председатель Союза должен был бы дать членам Союза хотя бы ежегодный отчет как о Конференции и прочих сношениях, так и отчет в расходовании сумм членских взносов или пожертвований, если таковые были. Мне известно, что не столько сама администрация нашего Музея, но некоторые члены Союза очень желали бы иметь подобные отчеты, и это могло бы в значительной степени расположить их к дальнейшему вниманию и щедрости. Должен сказать, что даже я сам не знаю ни деятельности Брюжского Комитета, ни точного плана, как внутреннего, так и хозяйственного, о будущем и о предположенной выставке. Осторожность к понятию Выставки я лично оправдываю, по собственному опыту устроив в своей жизни несколько сот выставок. Знаю, что расходные статьи выставок могут быть и в несколько сот долларов, и в несколько сот тысяч. Потому так необходим точнейший как расходный, так и приходный бюджет.
Кстати, скажите мне откровенно, считаете ли Вы, что, если в Брюгге, в тихом уголке Европы, в течение одного или двух летних месяцев повисят несколько сот фотографий, в большинстве хорошо известных по учебникам истории искусств, будет ли это иметь прямое, действенное, мощное значение для распространения и введения в жизнь Знамени Мира? Не зная точных планов г-на Тюльпинка, для меня это представляет большой вопрос. Как Вы знаете, в свое время я предлагал положить основание журналу «Орифламма», посвященному вопросам охранения художественных и всех высококультурных ценностей. Я предполагал, что такой журнал, издаваемый хотя бы по четвертям или третям года, мог оставаться солидным утверждением необходимости Пакта. Тюльпинк никогда не отозвался на это мое предложение и тем растворил его. Боюсь, что, не представив ни точных отчетов, ни дальнейших обоснованных планов выставки и прочих будущих действий, г-н Тюльпинк будет напрасно ждать щедрого участия Америки. Ведь там, как, положим, и везде, очень любят и точные денежные отчеты, и вполне обоснованные планы. Действительно, как же можно надеяться на то, что Америка сочтет себя лишь золотым мешком, даже не собираясь узнать, в чем именно в точности она участвует! Особенно сейчас, когда положение как в Америке, так и во всем мире с материальной стороны небывало потрясено, люди особенно хотят точности во всех предложениях и хотят поддерживать именно то, что кратчайшим путем приводило бы к положительным, ощутительным результатам. Что Вы думаете обо всем этом и как Вам представляется прямое назначение предлагаемой Тюльпинком выставки? Иначе и я не в состоянии сказать о ней ничего определенного, тем более что был неоднократным свидетелем полного провала фотографических выставок. Эти бескрасочные маленькие изображения обычно очень утомительны, и глаз посетителей быстро притупляется. К тому же много ли бывает таких ценных туристов в Брюгге, которые явились бы действующими, незаменимыми распространителями Знамени? Повторяю, не будучи осведомлен о существе предложения, мне трудно высказываться определенно и рекомендовать в Америке именно эту выставку.
Не забудем, что хранитель Брюссельского Музея г-н Ж.Капар в бытность свою в Нью-Йорке очень плохо отозвался о Тюльпинке и высказал американцам сожаление, что им пришлось иметь дело именно с Тюльпинком, не имеющим никакого солидного положения. Это было своевременно сообщено в Париж. Конечно, мы знаем всю зависть и ненависть, существующую в ученом, художественном, да и во всяком деле, но тем более г-ну Тюльпинку нужно для Заокеании показать свою и точность, и расторопность, и определенный светлый взгляд на будущее. Жду Вашего мнения об этих предметах.
Рад сообщить Вам, что вчера получено прекрасное письмо от митрополита Платона, не побоявшегося прочесть «Послание о Культуре» 27 дек[абря] в Кафедральном соборе. Калифорнийская газета «Заря» поместила большой фельетон о Пакте. Епископ Фредерик Фишер посреди своей проповеди уделил более 20 минут моей культурной деятельности; новый неожиданный друг.
Вы, конечно, читали о тех пудовых посылках миллионов подписей за мир, только что посланных из Англии в Женеву. Люди не боятся, как видно, выражаться о том, что им кажется существенным. Почему же наш Пакт о сохранении Культурных Сокровищ должен идти какими-то задворками и вызывать странные клички, как, например, «установление суперимперии» или подозрение в меркантилизме? Вам небезынтересно будет знать, что идея паломничества Знамени Мира, которая почему-то так не понравилась в Париже и вызвала нежелательную критику Америки, возникла не от американцев, а от председателя Комитета британца доктора Джеймса Кузэнса, лектора Колумбийского университета. Комитет, учрежденный в Нью-Йорке для Пакта и Знамени Мира, имеет одной из своих главнейших целей собирание фондов на финансирование всех полезных действий, связанных с Пактом, и, как мы видим, г-н Тюльпинк был бы очень рад получить средства от этого Комитета для деятельности в Брюгге. В таком случае, никто не должен хотя бы косвенно, хотя бы шепотом, затруднять деятельность Комитета, от которого ожидаются средства на расширение дел. Ведь Культурные Учреждения не биржа, и средства на просветительные цели не находятся на большой дороге. Испокон веку все такие средства собирались пожертвованиями и для вящего контроля всюду имелись подобные Комитеты. Потому, казалось бы, наша общая задача – всячески помочь и работе Комитета, и всем благим предложениям, возникающим по руслу культурных дел.
Вы знаете, как мы ценим каждую полезную инициативу и хотели бы с открытым сердцем прийти на помощь всюду, где она так нужна. Но никто не может требовать, чтобы помощь и сотрудничество производились с закрытыми глазами, а потому мне кажется, что и г-н Тюльпинк, прежде всего, должен общественно представить и отчет, и план будущих действий так, чтобы каждое действие действительно имело прямое и ближайшее отношение к основной цели.
С нетерпением будем ждать Вашего мнения по всему сказанному. Чувствуем еще и еще раз, насколько сейчас Ваше присутствие нужно сейчас именно в Париже, чтобы выпрямить и выяснить все, что временно хромает.
Сердечный привет Вам и всей семье Вашей от всех нас.